Читаем без скачивания Медные монеты даруют миру покой [огрызок, 93 главы из ???] - Mu Su Li
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Но уполномоченный из ямэня на углу стены за окном уже готов был подняться по лестнице, а Сюаньминь по-прежнему не заговаривал.
Сюэ Сянь в глубине души уже множество раз взвился в Небеса и провалился под землю: «Как ты заживо не задохнулся, а!»
Очень тихий голос уполномоченного смутно донёсся до ушей Сюэ Сяня:
— Смотрите под ноги, не шумите, чтобы не вспугнуть. Мы пойдём через главный вход и арестуем его, а вы сторожите под окном. Идём!
Сюэ Сянь холодно усмехнулся, про себя пока что думая: «Будешь сдерживаться и дальше, досдерживаешься до тюрьмы в присутственном месте».
— Ты… — наконец заговорил Сюаньминь глубоким голосом, интонация его имела неописуемый оттенок, и когда Сюэ Сянь услышал его, затылок у него занемел ещё сильнее.
Величественная драконья голова — и занемела от одного лишь слова чужака, на тебе! К чему это идёт?!
Сюэ Сянь уже даже дышал бесшумно, ожидая, что Сюаньминь продолжит. Однако этот Святоша — злое порождение Небес, — сказав одно лишь «ты», как нарочно замолк ещё на мгновение.
К счастью, сейчас этот Старейший был в теле человека, а не дракона, иначе, захлебнувшись этим чувством неловкости, мог бы перевернуть всё здание.
Уполномоченные из ямэня уже вошли на подворье с чёрного хода, но, похоже, их заметили другие, что всё же вызвало немного шума.
Сюэ Сянь услышал, как от монашеских одежд Сюаньминя вдруг донеслось слабое шуршание от трения, словно он обернулся к двери на звук; только тогда эта атмосфера, которую и словами ясно не передать, внезапно рассеялась как дым, нарушенная решительно и бесповоротно.
Неописуемо охваченный раздражением, этот Старейший изменился в лице и зарылся лбом в гнездо из одеяла с видом того, кто глубоко сожалеет, что не может задохнуться на месте — лишь бы не сталкиваться с тем, с чем сталкиваться не хочется. Он посмеялся в глубине души: «Да как бы там ни было, схватят и схватят, всё равно у меня есть способ освободиться».
Тем не менее на теле его уже возникло белое сияние.
Топот…
Раз они уже поднялись по лестнице, чиновники больше не таились, шаги их звучали стремительно и тяжело, в них слышалась чужая напряжённость.
От группы уполномоченных под окном донеслось «вш-ш», как будто они слаженно достали поясные мечи[110] из ножен.
Главный вход и окно — оба перекрыты.
Уже поднявшиеся по лестнице уполномоченные, приближаясь к комнате, создавали всё больше шума, к тому же криком отогнали слугу, ожидавшего распоряжений под дверью.
Мгновение — и человек, лежавший в постели поверх гнезда, исчез без следа. Длинная чёрная тень высунула голову из одеяла; взмывая в воздух, она стремительно вытягивалась и разрасталась.
Бах!..
Стена, в которую упиралась кровать, с грохотом обрушилась, открывая застывших, как деревянные петухи, Каменного Чжана и Лу Няньци в соседней комнате.
Сюаньминь, вероятно, никак не ожидавший, что этот Старейший может без малейших колебаний прямо здесь обернуться драконом, слегка растерялся, а когда пришёл в себя, в руках у него уже был лишний комплект чёрных одежд: их явно бросил этот Старейший, принимающий его за подручного, что подбирает платье и носит узел с ним.
Более всего же лишало дара речи то, что этот Старейший, после того как бросил ему одежду, ещё и не забыл лапой схватить с постели золотой жемчуг с серебром. Всё это богатство перекатилось у него по лапе и в один миг исчезло под чешуйчатой кожей, не понять куда спрятанное.
Сюаньминь молчал.
Стена комнаты была разрушена, и уполномоченный за дверью не мог не услышать шума.
Тут же раздался подобный взрыву окрик:
— Не трать усилия напрасно, ты окружён. Хоть крылья отрасти, едва ли сбежишь!
Пока кричал, уполномоченный одновременно с грохотом толчком распахнул дверь.
В миг, когда дверь открылась, человек, что шёл во главе, ещё и усмехнулся холодно, высмеивая:
— Тщетно! Сумеешь — откинь крышу да улети…
Насмешка резко оборвалась.
Целая тьма уполномоченных за дверью в тот миг чувствовали себя так, будто они грезят…
Да нет же, они несомненно грезили.
Его открытый рот даже не успел закрыться, а сам предводитель уже застыло глядел на свернувшегося в комнате клубком длинного чёрного дракона[111].
Чёрный дракон был изумительно огромным, один только скрученный хвост занимал всю комнату целиком, кровать была раздавлена и наполовину развалена, стена полностью рухнула на пол, а края провала со всех сторон были такими ровными, будто его вырезали чем-то с острым лезвием.
Но… что за лезвие способно пройти сквозь стену совсем как сквозь соевый творог?!
Предводитель уполномоченных из ямэня видел, что чёрный дракон уже поднял крышу над комнатой и большая часть его тела вытянулась наружу, обвиваясь вокруг идущего под уклон карниза и придавливая его так, что он шатался, грозясь вот-вот обрушиться.
Как раз когда группа уполномоченных — все с такими лицами, будто увидели привидение, — растерялась и не знала, что делать, чёрный дракон внезапно нагнул голову и, полуприщурившись, окинул их взглядом. Затем острые когти изогнулись и подняли остолбенело стоявших в комнате низкорослого мужчину средних лет и хилого юношу, в то же время драконья голова толкнулась, подняв на спину молодого буддийского монаха, одетого в монашеское платье из белой холстины.
Чёрный дракон безразлично скользнул взглядом по головам толпы, затем просвистел протяжно и чисто и вытянул тело вперёд.
Внезапно налетели ветер с облаками, неясно прорисовывающаяся изогнутая молния сверкнула среди огромной массы облаков с туманом, вся тёмная высь ясно осветилась этой молнией и погасла; внезапный свет — и столь же внезапная тьма. Прогремел тяжёлый громовой раскат — от далёкого к близкому, от глухого — к громкому и звучному…
Вслед за тем вдруг поднялся буйный ветер, взвился с тигриным рыком и волчьим воем.
В тот же миг чёрный дракон оседлал ветер и устремился прямо в поднебесье, длинная чёрная тень, смутно виднеясь среди облаков, кувыркнулась несколько раз и затем окончательно потерялась, не оставив следа.
Неважно, были ли они за дверью комнаты или ждали на углу, все уполномоченные ямэня, даже все присутствующие половые, съёмщики жилья и хозяева подворий и лавок по обе стороны улицы, а также те, кто в этот миг поднял голову взглянуть на небосвод, — все они собственными глазами увидели, как дракон взмывает в облака — зрелище, после которого долго ещё не могли опомниться.
Предводительствующий уполномоченный из ямэня даже не рассмотрел как следует внешности Сюаньминя, запомнил только, что его монашеские одежды были белы, словно облако
